понедельник, 27 декабря 2010 г.

Сегодня "бомж" он ...! А, завтра ...?

Ярославский вокзал. Стою у кассы. Подходит очередь. Узнаю о том, что я опоздал – билетов на мой поезд уже нет. Есть другие, но на завтра – в 8 утра. Впереди весь вечер и ночь. Прогулявшись по Москве, возвращаюсь на вокзал. Идти было некуда. В зале ожидания все кресла заняты. Выхожу на перрон. Среди ожидающих пассажиров бросаются в глаза оборванные, грязные люди в лохмотьях. Это те, которых принято называть словом «бомж». Они ничего не просили, а просто сидели на лавочках. Некоторые сидели на корточках у стен вокзала. Заметив свободное место на одной из лавочек, я присел и с удовольствием вытянул уставшие ноги. Спустя некоторое время к лавочке подошла хорошо одетая средних лет женщина и села рядом, демонстративно отодвигаясь от сидящего рядом «бомжа». В этом не было ничего особенного. От «бомжа» действительно исходил не очень приятный запах давно не мывшегося человека. Поразило другое. Поразили ее слова, которые она громко произнесла с явным расчетом вызвать у меня поддержку и взаимопонимание к тому, о чем она говорила:
- Развелись тут бездельники, только и знают, что попрошайничать и воровать. Всю Москву засрали …, бомжи проклятые! (Дальнейшую речь лучше не воспроизводить!)
Через некоторое время, не найдя в моем лице взаимопонимания, она встала и ушла также демонстративно, как и тогда когда она садилась.
К середине ночи стало очень прохладно. На мне была теплая куртка, но даже она не очень спасала меня от легкого морозца. Я невольно посмотрел на сидящего рядом «бомжа». Из верхней одежды на нем был только легкий пиджак и такие же легенькие брюки. Рубашки не было. Не знаю почему, но мне стало как-то стыдно перед ним за эту женщину и за свою куртку. Я дал ему 500 рублей и попросил его сходить купить нам горячего чая и бутербродов. Сам я уже с трудом мог ходить от натертых мозолей на обеих ногах. К моему удивлению, спустя некоторое время он вернулся с горячим чаем и аккуратно завернутыми бутербродами. Мы начали пить чай и постепенно разговорились. Из разговора я узнал многое из того, что раньше мне было не только не интересно, но и, то над чем я просто никогда не задумывался. Узнав, что я врач он попросил у меня несколько советов. Получив мои советы, он рассказал мне о том, как грубо разговаривал с ним врач приемного отделения больницы, куда он обращался за помощью, боясь даже дотронуться до него при осмотре, хоть и был в перчатках. С горечью в голосе спросив меня в конце:
- Почему он так со мной? Я же не скотина. А, он как бы врач! У вас же там клятва какая-то есть – помогать людям?
Я не знал, что ему ответить. В скором времени объявили о посадке на мой поезд. Перед расставанием, я спросил, могу ли я ему чем-нибудь помочь. Надо сказать его ответ меня удивил:
- Мне бы станок для бритья купить. Совсем зарос!
Я дал ему деньги. Через несколько минут он вернулся, показывая мне пластмассовый «одноразовый» станок с запасными лезвиями. Было видно, что он был очень доволен своим приобретением. Мы распрощались, и я пошел к своему поезду.
Только сидя в теплом двухместном купе, я с трудом отогрелся. Через некоторое время в купе села моя попутчица. Ехать было долго. И, как это часто бывает с незнакомыми людьми, вынужденными находиться длительно вместе в дороге, мы познакомились. Оказалось, что она ехала к сыну. Сын попал в автомобильную аварию и лежал в больнице. Сама она жила на севере, а сын жил с семьей в Ростове. Она только вышла на пенсию. И, как она сказала сама:
- У меня достойная пенсия.
Узнав, что я врач она начала задавать мне кучу вопросов, которым не было, казалось конца и края. Я уже начал думать, что остаток пути для меня будет окончательно испорчен. И, я рассказал ей о, своей встречи, в Москве, с «бомжем». И, о том, какое тягостное впечатление произвел на меня его рассказ о его жизни. Еще во время моего рассказа я обратил внимание, как резко изменилось лицо моей слушательницы. А, в конце она заявила мне, не скрывая свое призрение и неприязнь к «бомжам», что:
- Все эти «бомжи» бездельники и воры. Их вообще надо всех согнать в лагеря и заставить работать. Сами продадут свои квартиры, пропьют, а потом ходят, клянчат милостыню и не хотят работать. От них только грязь и болезни всякие.
Вскоре мы подъехали к Ростову и, распрощавшись – расстались. Больше попутчиков не было. Сидя в одиночестве, я тягостно вспоминал все события прошедшего дня. Одна мысль мне не давала покоя. Почему те, кто так яростно не надивят «бомжей» никак не могут понять, что нет никакой гарантии, что уже завтра они сами не окажутся на месте тех которых они презирают. Лично у меня таких гарантий нет. А, у Вас?